![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Федеральный бюджет в феврале.
Новый виток падения доходов бюджета. Как и следовало ожидать, налоговые доходы по сравнению с январем сократились (на 21%) в связи с тем, что в январе выплачивался квартальный НДС. Они находятся на новом уровне – ок.200 млрд.руб. (уровень ноября-декабря) – что вдвое ниже уровня октября. По видимому, надо признать этот новый уровень доходов.
Таможенные доходы бюджета несколько увеличились (12%) в связи с окончанием январской газовой войны с Украиной и некоторым повышением цен на нефть. Однако, они тоже более, чем вдвое ниже уровня октября прошлого года.
В составе доходов в феврале отсутствует доход, выплаченный в январе Центробанком Минфину за держание средств бюджетных фондов на счетах ЦБР. Поэтому впервые мы можем посмотреть в глаза реальности без мифических доходов бюджета, носящих чисто эмиссионный характер – курсовая разница и доходы от размещения средств бюджетных фондов. В целом доходы бюджета находятся ниже уровня октября более, чем в 2 раза. И ниже уровня ноября-декабря – на четверть. Еще одна ступенька вниз.
Расходы удержать не удалось. Расходы выросли на 2/3 по сравнению с провальным январем и почти достигли уровня октября прошлого года. Мы ничего не можем сказать о структуре расходов – Минфин перестал публиковать эту информацию.
Дефицит вернулся. Понятно, что если уровень расходов восстановился, а доходы слетели вниз, то образовался дефицит бюджета. В размере примерно половины доходов бюджета (или 35% расходов, примерно уровень ноября). Оценок ВВП по февралю Минэк не дал, поэтому очень грубо можно было бы оценить дефицит в районе 10-11% к ВВП. Дефицит профинансирован практически только сокращением свободных остатков средств на счетах бюджета. К использованию Резервного фонда не прибегали.
Пока «полет» бюджета в 2009 году идет по таким параметрам: доходы бюджета вдвое ниже планировавшихся (закон о бюджете), а расходы в феврале вышли примерно на плановый уровень. Резкое ужесточение их в январе осталось в прошлом. Мы видим достаточно мягкую бюджетную политику в феврале, которая дополняется крайне жесткой денежной политикой Центробанка. Последняя диктуется упорным нежеланием Центробанка девальвировать рубль. Что ждать в результате?
Это – проигрышная политика. После 1992 года Россия не раз использовала такое сочетание – например, перед дефолтом 1998 года. И почти всегда такая политика имела вполне предсказуемые последствия: жесткая денежная политика вела к спаду производства, а мягкая бюджетная, в конечном счете, - к росту инфляции. И мы имели спад производства с высоким инфляционным фоном. Сейчас мы повторяем ту же ошибку - полное пренебрежение к спаду в реальном секторе.
В 1992-95 годах Правительство считало, что это нормальная структурная перестройка экономики с плановой на рыночную и отмирают ненужные в новой ситуации производства. Сейчас никакой структурной перестройки экономики не происходит – резко падает вся промышленность ориентированная на внутренний спрос и Правительство не делает ничего очевидного для ее поддержания. В расчете на то, что предприятия и губернаторы удержат безработицу в приемлемых масштабах. Однако, если мы считаем, что российская экономика за 16 лет перестроилась на рыночные рельсы, то надо признать и то, что рыночно ориентированные предприятия не будут держать излишнюю рабочую силу, а будут всячески от нее избавляться. Что, собственно, и происходит.
Думаю, что если политика российских экономических властей не изменится, то следует ожидать весной нового витка спада обрабатывающей промышленности (возможно до 35-40% к прошлому году), резкого роста явной и скрытой безработицы и нового падения доходной базы бюджета.
Новый виток падения доходов бюджета. Как и следовало ожидать, налоговые доходы по сравнению с январем сократились (на 21%) в связи с тем, что в январе выплачивался квартальный НДС. Они находятся на новом уровне – ок.200 млрд.руб. (уровень ноября-декабря) – что вдвое ниже уровня октября. По видимому, надо признать этот новый уровень доходов.
Таможенные доходы бюджета несколько увеличились (12%) в связи с окончанием январской газовой войны с Украиной и некоторым повышением цен на нефть. Однако, они тоже более, чем вдвое ниже уровня октября прошлого года.
В составе доходов в феврале отсутствует доход, выплаченный в январе Центробанком Минфину за держание средств бюджетных фондов на счетах ЦБР. Поэтому впервые мы можем посмотреть в глаза реальности без мифических доходов бюджета, носящих чисто эмиссионный характер – курсовая разница и доходы от размещения средств бюджетных фондов. В целом доходы бюджета находятся ниже уровня октября более, чем в 2 раза. И ниже уровня ноября-декабря – на четверть. Еще одна ступенька вниз.
Расходы удержать не удалось. Расходы выросли на 2/3 по сравнению с провальным январем и почти достигли уровня октября прошлого года. Мы ничего не можем сказать о структуре расходов – Минфин перестал публиковать эту информацию.
Дефицит вернулся. Понятно, что если уровень расходов восстановился, а доходы слетели вниз, то образовался дефицит бюджета. В размере примерно половины доходов бюджета (или 35% расходов, примерно уровень ноября). Оценок ВВП по февралю Минэк не дал, поэтому очень грубо можно было бы оценить дефицит в районе 10-11% к ВВП. Дефицит профинансирован практически только сокращением свободных остатков средств на счетах бюджета. К использованию Резервного фонда не прибегали.
Пока «полет» бюджета в 2009 году идет по таким параметрам: доходы бюджета вдвое ниже планировавшихся (закон о бюджете), а расходы в феврале вышли примерно на плановый уровень. Резкое ужесточение их в январе осталось в прошлом. Мы видим достаточно мягкую бюджетную политику в феврале, которая дополняется крайне жесткой денежной политикой Центробанка. Последняя диктуется упорным нежеланием Центробанка девальвировать рубль. Что ждать в результате?
Это – проигрышная политика. После 1992 года Россия не раз использовала такое сочетание – например, перед дефолтом 1998 года. И почти всегда такая политика имела вполне предсказуемые последствия: жесткая денежная политика вела к спаду производства, а мягкая бюджетная, в конечном счете, - к росту инфляции. И мы имели спад производства с высоким инфляционным фоном. Сейчас мы повторяем ту же ошибку - полное пренебрежение к спаду в реальном секторе.
В 1992-95 годах Правительство считало, что это нормальная структурная перестройка экономики с плановой на рыночную и отмирают ненужные в новой ситуации производства. Сейчас никакой структурной перестройки экономики не происходит – резко падает вся промышленность ориентированная на внутренний спрос и Правительство не делает ничего очевидного для ее поддержания. В расчете на то, что предприятия и губернаторы удержат безработицу в приемлемых масштабах. Однако, если мы считаем, что российская экономика за 16 лет перестроилась на рыночные рельсы, то надо признать и то, что рыночно ориентированные предприятия не будут держать излишнюю рабочую силу, а будут всячески от нее избавляться. Что, собственно, и происходит.
Думаю, что если политика российских экономических властей не изменится, то следует ожидать весной нового витка спада обрабатывающей промышленности (возможно до 35-40% к прошлому году), резкого роста явной и скрытой безработицы и нового падения доходной базы бюджета.
